«Мы споткнулись, но вышли из ситуации достойно»: новый главврач РКБ им. Куватова дал первое интервью
Весь апрель республиканские, российские и даже мировые СМИ обсуждали ситуацию в РКБ имени Куватова. Вспышка коронавируса в главной больнице республики стала одним из самых громких событий. Новый главврач рассказал ProUfu, что происходит сегодня в медучреждении.
6 апреля Республиканская клиническая больница имени Куватова была закрыта на карантин вместе с 1200 медиками и пациентами. Сегодня больница постепенно выходит из карантина и начинает работать по своему профилю – это оказание специализированной помощи жителям республики. В мае сменилось руководство – главным врачом назначен Шамиль Булатов.
Мы поговорили с Шамилем Энгельсовичем и узнали, как теперь работает медучреждение, восстановились ли сотрудники после пережитой стрессовой ситуации и есть ли риск, что вспышка возникнет снова.
Справка. Булатов Шамиль Энгельсович родился в 1970 году в селе Бузатово Стерлибашевского района, в 1995 году окончил Башкирский государственный медицинский институт. С 1996 по 2011 год работал врачом-нейрохирургом Больницы скорой медицинской помощи г. Уфы, с 2011 по 2017 – заместителем главврача по хирургической помощи там же. В 2017 году возглавил Клинику БГМУ. Имеет правительственную награду «Заслуженный врач РБ».Переболели почти 200 медиков
– Шамиль Энгельсович, вы пришли в РКБ в непростое время. Расскажите, как вам предложили должность, и почему вы согласились?
– Я был прикомандирован в РКБ им. Куватова с 21 апреля на неделю для того, чтобы оказать консультативную помощь по организации госпиталя. Наш опыт развертывания ковидных коек в клинике БГМУ был признан одним из лучших в ПФО. Затем я был приглашен на собеседование с министром здравоохранения региона Максимом Васильевичем Забелиным, где мне было предложено возглавить коллектив Республиканской клинической больницы. С РКБ у клиники БГМУ тесные связи и по линии лечебной работы, и по образовательной, научной деятельности, здесь находятся кафедры БГМУ. Зная этот коллектив, я согласился.
– На что вы планируете сделать упор в работе, какие направления развивать?
– РКБ – это флагман здравоохранения, главная больница республики. Есть установленные цели и задачи, и работать она должна в заданном направлении. В первую очередь – это лечение, оказание специализированной медицинской помощи, в том числе высокотехнологичной, соответствующей третьему уровню. Кроме того, здесь располагается очень много кафедр БГМУ, поэтому РКБ участвует в программе подготовки кадров для здравоохранения РБ. Третье – проводится научная работа.
Получается совокупность трех задач – лечебной, организационно-методической, образовательной. Но есть и другие – консультативная помощь районам, внедрение эксклюзивных передовых методик – это так называемая трансляционная медицина, когда все новое внедряется здесь, в главной больнице, а потом транслируется по районам.
Но на данный момент основная задача – объединение коллектива. Нужно пережить последствия эпидемии коронавирусной инфекции и выйти из нее более сильными, с новыми знаниями, умениями, навыками.
– Каково сейчас настроение в коллективе? Как вас приняли?
– Среди сотрудников есть понимание того, что случилось. И что делать, чтобы такое больше не повторилось. Я горд возглавить этот коллектив, он один из сильнейших, здесь собраны профессионалы. Приняли меня здесь очень хорошо. И судить будут по результатам моей работы.
– Если сравнить клинику БГМУ и РКБ, то чем они отличаются?
– Клиника БГМУ – это университетская клиника и больше ориентирована на науку. Во всем мире именно университетские клиники являются учреждениями, которые внедряют новые технологии в регионах. Но у нас иная система построения здравоохранения. Стандартам университетской клиники в международном смысле этого слова соответствует РКБ имени Куватова. То есть здесь могут не только оказывать медпомощь, но и внедрять новые технологии и методики, а затем ретранслировать по районам.
К тому же по своей структуре, кадрам (многие заведующие отделениями являются профессорами БГМУ, заведующими кафедр, докторами наук), по количеству коек, персоналу, поставленным задачам перед здравоохранением у РКБ больший потенциал и задача, чем у клиники, где первоочередное – это наука и образование, и уже следом медицина. Здесь на первом месте медицина, организационно-методический потенциал, а потом образовательный.
– Есть ли трудности с оказанием медпомощи в РКБ на данный момент?
– Вышел приказ о том, что РКБ имени Куватова начинает полностью заниматься своей основной деятельностью. COVID-госпиталь (терапевтический корпус РКБ) постепенно выписывает пациентов, то есть мы свою деятельность, как инфекционный госпиталь, закрываем. Он был рассчитан на 120 коек, на сегодня там находятся 36 больных, пять в реанимации, двое на ИВЛ.
На сегодня уже открыт хирургический корпус, где находятся около 200 больных, проводятся 30–40 операций ежедневно. Отделение гематологии работает с 8 июня. С 11 июня начали работать отделения кардиологии, эндокринологии, неврологии, лор-отделение. Начал работать диагностический центр.
– Как организован прием пациентов, как разделяются потоки?
– Все специалисты поликлиники вышли на работу. Все приходящие с улицы пациенты расцениваются как потенциальные носители вируса. Потоки разделяются, чтобы уменьшить взаимодействие потенциальных больных со здоровыми. Проводятся противоэпидемические мероприятия. В среднем мы принимаем около 500 больных.
Я хочу предупредить и успокоить наших пациентов. Из-за проведения противоэпидемиологических мероприятий процесс оказания медпомощи задерживается: от 6 часов до суток. Просим отнестись к этому с пониманием. Коек хватает – их пока 600. Это связано с соблюдением социальной дистанции: раньше в палатах лежали по 6 человек, сейчас – 4. Количество коек будет увеличено после того, как откроют терапевтический корпус, который был отдан под COVID-госпиталь.
– Есть ли риск, что вспышка возникнет снова?
– Риски всегда есть, в любом лечебном учреждении. Многое зависит от того, насколько медперсонал соблюдает меры предосторожности. Поэтому были созданы специальные фильтр-боксы, и все плановые пациенты, согласно приказам и рекомендациям, должны поступать с отрицательным лабораторным анализом. Но если результатов нет, мы все равно их принимаем, но помещаем в обсерваторы (на данный момент они открыты на базе роддома и хирургического корпуса), проводим исследование легких на компьютерном томографе, проводим лабораторную диагностику. Если результаты отрицательные и подозрений на вирус нет, больной из обсервационного отделения переводится в профильное.
– За чей счет оплачиваются анализы на COVID-19, которые проводятся в больнице при поступлении? Выявляется ли среди плановых больных вирус?
– Анализы для пациентов бесплатные, оплачиваются в рамках программы госгарантий. Реактивы предоставляются нам Центром СПИД бесплатно, КТ оплачивается за счет ОМС. Как таковых ковидных больных мы больше не принимаем в связи с закрытием госпиталя, но это не значит, что такие пациенты к нам не поступают. В обсервации и при поступлении в среднем мы выявляем 5–6 пациентов или с положительными анализами, или с изменениями в легких.
– Известно, что в больнице переболели 198 медиков. Это самое большое число среди всех медучреждений. Сказывается ли это на работе больницы?
– На данный момент среди активных больных у нас остались всего двое сотрудников – они лечатся в клинике БГМУ. Большинство переболевших вышли на работу, им были проведены ИФА-тесты, у 60% выявлены высокие титры на антитела. Это значит, что у них сформирован иммунитет. Часть сотрудников переболели пневмонией, часть перенесли болезнь в легкой форме. Смертей нет. 17 наших сотрудников, у которых обнаружен высокий титр антител, сдали кровь в лечебных целях. Еще часть переболевших сотрудников планирует сдать в ближайшее время.
– Все сотрудники получают доплаты?
– В соответствии с постановлениями №484 и 415. На данный момент на стадии оформления документов в ФСС для получения выплат сотрудникам, переболевшим вирусной пневмонией, вызванной COVID-19. Да, периодически у нас возникают шероховатости, есть обращения сотрудников, но мы все решаем.
Кто вы, мистер Булатов?
– Расскажите о себе. Что заставило вас выбрать профессию медика?
– Я не из медицинской династии. Мой отец – инженер-строитель, а мать – педагог. Я мечтал быть военным, поступить в Суворовское, посвятить свою жизнь военной службе. Повлияла на выбор моей профессии старшая сестра, которая поступила тогда еще в Башмединститут на педиатрический факультет. У нее была очень талантливая группа, которая часто собиралась у нас дома. Так я обратил внимание на медицину, стал читать книги. Тогда еще многого не понимал по биохимии, микробиологии, анатомии, педиатрии, но из книг я увидел, что медицина – прекрасная профессия, которая позволяет служить обществу, как военному. Но, что самое интересное, здесь много познавательного и неисследованного, большой простор для совершенствования.
Мне повезло, что я набирался опыта у достойных людей, организаторов, научных деятелей. После учебы в университете я работал медбратом в нейрохирургии 21-й больницы, потом год фельдшером на станции медпомощи, был интерном на кафедре хирургической эндоскопии ректора Тимербулатова на базе тогда еще 22-й больницы (БСМП – примечание). После этого я попал к Кларе Гумеровне (Клара Валиева – нейрохирург) – она поспособствовала становлению меня как нейрохирурга. В Больнице скорой медицинской помощи я проработал 16 лет нейрохирургом, потом был назначен заместителем главврача Гафура Шакуровича Ишмухаметова. Новый опыт мне подарила встреча с ректором БГМУ – Валентином Павловым. Работа в университетской клинике – особый опыт, это и расширение кругозора, и встреча с людьми науки, образования, с коллегами из зарубежных стран, вузов-партнеров. И вот следующий этап – встреча с Максимом Забелиным, который предложил работу здесь, в самой лучшей больнице республики.
– Что бы вы пожелали нашим пациентам и врачам?
– Из этой эпидемии мы должны выйти более сильными. С новыми знаниями, умениями и, самое главное, с пониманием, что в любом деле мы должны друг друга поддерживать. Никогда еще такого количества наградных мы не писали, как в этом году. Я думаю – это заслуга нашего медицинского сообщества. Самое главное – споткнувшись немножко, мои коллеги сделали правильные выводы и быстро сумели перестроить работу. Мы видим опыт западных стран – они смогли переформатировать свое здравоохранение в течение двух-трех недель. Мы сделали это гораздо быстрее. Но медицинское сообщество не справилось бы без помощи со стороны общества. Большое спасибо за это от имени всех врачей и руководству региона, и жителям, и нашим коллегам. Мы видим и ценим знаки внимания.